Ну почему, у меня и раньше было много очень политизированных текстов. Этот вопрос— писать или не писать о политике — решает для себя каждый писатель. Но что касается «Дня опричника», то даже для меня это была очень неожиданная вещь. Она как-то написалась сама собой, под впечатлением от той России, в которой я оказался. Но это не значит, что я теперь собираюсь писать только такие злободневные книги.
Вы пытались решить вопрос об отношениях писателя и государства.
Да, они, конечно, очень специфические. Дело в том, что наше государство всегда боялось писателей. Так было во времена монархии, так было в советское время, так продолжается отчасти и сейчас.То есть писателя, который действительно пытался описывать российскую криминальность, государство воспринимало как разрушителя и врага: ссылало или отлучало от церкви раньше, а в советские времена уничтожало или кастрировало, делая государственным чиновником. Иногда вот книги рвут перед Большим театром. Наша государственная машина во многом порочна. И боится критики. Так было сто лет назад, так было пятьдесят лет назад, так и сейчас.
А не обидно, когда книги рвут перед Большим театром?
Это прежде всего акт вандализма. Книги пишутся не для того, чтобы их рвать. Но вся эта история показывает, что литература сегодня задевает некоторые общественные нервные узлы. И в этом смысле все написано не зря."
http://www.nashe.ru/TimeOut/2743/
