Вдоль витрины "Ростикса" также стояли горе-вояки в форме ОМОНа (оказывается, "не ОМОНовцы", но зачем же форму такую надевали?) На подходе к переходу одна пожилая женщина спросила меня, где другой выход из метро: она хочет пройти через него к нужному выходу на Триумфальную. Я сказала, что из того выхода, ходят слухи, сейчас не выпускают и я надеюсь пройти через переход. Она ответила, что и переход только что был блокирован. Однако тоннель хоть и перегораживала вереница силовиков на входе, но пройти было можно. На выходе - тоже горе-вояки сплошь, но пропускали. А вот снаружи проход по улице в сторону памятника блокирован был всерьез.
Пришлось двинуться в обход вдоль основательных ограждений вокруг памятника Маяковскому и верениц милиционеров, расставленных по всему периметру площади.
Проезжая часть с этой стороны также была блокирована.
Проходя мимо этого автобуса, я услышала, как начальник наставляет подчиненных: мол, у нас тут 22 автобуса приготовлено, в случае необходимости заполнить задержанными нужно все.
Маяковский за решеткой
Выйдя по этому проходу к залу Чайковского, я увидела большое количество людей под колоннадой, но пройти туда не смогла: там стояли железные ограждения и цепи силовиков.
Периодически кого-нибудь забирали, слышались крики, поднимались фотоаппараты и камеры.
По проезжей части постоянно курсировали милицейские чины, стояли автобусы в ожидании задержанных. Были на этот раз в изрядном количестве милицейские собачки, которые понравились мне больше, чем их хозяева.
Тверская со стороны памятника также была плотно блокирована. В сторону метро не пропускали никого, на противоположной стороне пропускали на выход.
Главред "Эха" в "загоне".
В мегафон призывали "уважаемых граждан" проходить в метро, но с этой стороны к метро было не подойти.
Людей с этой стороны площади между тем все прибывало.
Вот, кстати, слева на снимке спина ОМОНовца, которого "не было".
Кто-то под колоннадой развернул плакат и продержал около минуты под возгласы приветствия. Из-за толпы не увидела, сколько людей держали плакат и как их забирали.
В начале восьмого вечера пригнали откуда-то совсем юных ребят, просто детей, и расставили вдоль ограждений. Видно, что срочники, а что за войска - не знаю. И зачем их сюда пригнали, тоже не знаю.
Кто-то мне говорил потом, как они жаловались, что держат их тут с трех часов дня, зачем - они не понимают.
Здесь, на задах Маяковского, людей не брали, я во всяком случае не видела. Встретила гражданских активистов, знакомых и незнакомых.
Встретила замечательного человека - госпожу Хейди Хаутала, депутата Европарламента.
Она ходила здесь одна, без переводчика, без какого-либо сопровождения. Удивляюсь мужеству этой удивительной женщины, ее доброте и отзывчивости. Она так прониклась сочувствием к нашим проблемам, что изучила немного русский язык. Увидев ее, я настроилась на разговор по-английски, но, к удивлению моему, мы отлично поговорили по-русски. Даже оказавшийся поблизости обманутый дольщик попытался ей изложить свои проблемы, но это ей уже сложно было понять. Так что я осталась выслушивать обманутого дольщика, а Хейди пошла дальше, в сторону колоннады.
Через дорогу на кромке над выездом из подземного тоннеля столпилось немалое количество корреспондентов и наблюдателей. Место там не рассчитано на пешеходов, ограждений над тоннелем нет, так что, стоя на парапете, они рисковали. На некоторое время я тоже перебралась туда, дала интервью женщине-корреспонденту какой-то немецкой газеты, сделала оттуда несколько снимков:
Сфотографировала крытые армейские грузовики вдоль Театра Сатиры:
Автобусы вдаль по Садовому кольцу на этом снимке - тоже все их.
Трудно сосчитать, сколько же пригнали их, бездельников, для разгона мирных граждан. Больше тысячи уж точно. Самих же граждан было не меньше, а может быть и больше. Учитывая сотню задержанных, всех, силой рассредоточенных, всех, кто приходил на какое-то время и уходил - человек около 2-х тысяч, по-моему, набралось бы, а может, и больше. Из всех лозунгов, прозвучавших на акции, мне больше всего понравился "Россия будет свободной!" Когда толпа под колоннадой стала скандировать его ближе к 8 часам вечера, после всех свершившихся уже задержаний, после давок, преступно создаваемых силовиками, перед серой массой вооруженных силовиков - этот лозунг прозвучал как-то освежающе.
Всех разогнать на этот раз все-таки не удалось, хоть установка такая, судя по их переговорам по рациям, была.
После восьми часов вечера как-то само собой силовики стали сматывать удочка, а несогласные расходиться.
